А тут вот она, война. На второй день повестка из военкомата, а на третий – пожалуйте в эшелон. Провожали меня все четверо моих: Ирина, Анатолий и дочери – Настенька и Олюшка. Все ребята держались молодцом. Ну, у дочерей – не без того, посверкивали слезинки. Анатолий только плечами передёргивал, как от холода, ему к тому времени уже семнадцатый год шёл, а Ирина моя... Такой я её за все семнадцать лет нашей совместной жизни ни разу не видал. Ночью у меня на плече и на груди рубаха от её слез не просыхала, и утром такая же история... Пришли на вокзал, а я на неё от жалости глядеть не могу: губы от слёз распухли, волосы из-под платка выбились, и глаза мутные, несмысленные, как у тронутого умом человека. Командиры объявляют посадку, а она упала мне на грудь, руки на моей шее сцепила и вся дрожит, будто подрубленное дерево... И детишки её уговаривают и я, – ничего не помогает! Другие женщины с мужьями, с сыновьями разговаривают, а моя прижалась ко мне, как лист к ветке, и только вся дрожит, а слова вымолвить не может. Я и говорю ей: «Возьми же себя в руки, милая моя Иринка! Скажи мне хоть слово на прощанье». Она и говорит и за каждым словом всхлипывает: «Родненький мой... Андрюша... не увидимся... мы с тобой... больше... на этом... свете»... Тут у самого от жалости к ней сердце на части разрывается, а тут она с такими словами. Должна бы понимать, что мне тоже нелегко с ними расставаться, не к тёще на блины собрался. Зло меня тут взяло! Силой я разнял её руки и легонько толкнул в плечи. Толкнул вроде легонько, а сила- то у меня была дурачья; она попятилась, шага три ступнула назад и опять ко мне идёт мелкими шажками, руки протягивает, а я кричу ей: «Да разве же так прощаются? Что ты меня раньше времени заживо хоронишь?!» Ну, опять обнял её, вижу, что она не в себе... Он на полуслове резко оборвал рассказ, и в наступившей тишине я услышал, как у него что-то клокочет и булькает в горле. Чужое волнение передалось и мне. Искоса взглянул я на рассказчика, но ни единой слезинки не увидел в его словно бы мертвых, потухших глазах. Он сидел, понуро склонив голову, только большие, безвольно опущенные руки мелко дрожали, дрожал подбородок, дрожали твёрдые губы...– Не надо, друг, не вспоминай! – тихо проговорил я, но он, наверное, не слышал моих слов и, каким-то огромным усилием воли поборов волнение, вдруг сказал охрипшим, странно изменившимся голосом: – До самой смерти, до последнего моего часа, помирать буду, а не прощу себе, что тогда её оттолкнул!.. Он снова и надолго замолчал. Пытался свернуть папиросу, но газетная бумага рвалась, табак сыпался на колени. Наконец он всё же кое-как сделал кручонку, несколько раз жадно затянулся и, покашливая, продолжал: – Оторвался я от Ирины, взял её лицо в ладони, целую, а у неё губы, как лёд. С детишками попрощался, бегу к вагону, уже на ходу вскочил на подножку. Поезд взял с места тихо-тихо; проезжать мне – мимо своих. Гляжу, детишки мои осиротелые в кучку сбились, руками мне машут, хотят улыбаться, а оно не выходит. А Ирина прижала руки к груди; губы белые, как мел, что-то она ими шепчет, смотрит на меня, не сморгнёт, а сама вся вперёд клонится, будто хочет шагнуть против сильного ветра... Такой она и в памяти мне на всю жизнь осталась: руки, прижатые к груди, белые губы и широко раскрытые глаза, полные слез... По большей части такой я её и во сне всегда вижу... Зачем я её тогда оттолкнул? Сердце до сих пор, как вспомню, будто тупым ножом режут... (М.А. Шолохов, «Судьба человека»)
Какие черты характера Андрея Соколова проявились в данном фрагменте? Какую роль в приведённом фрагменте играют художественные детали?
Идя на войну, каждый человек понимал, что ежеминутно будет смотреть смерти прямо в лицо, ведь не сможет он не пойти в атаку, не быть на передовой.. И Андрей всё это понимал, но хотел отбросить все грустные мысли - может, обойдётся...Да и другие жёны не заливались слезами так, как Ирина, которая своим плачем только соли на душевную рану сыпала. Поэтому главному герою показалось в тот момент, на вокзале, что жена не хочет заглянуть ему в сердце, понять, что ему тоже-то нелегко...И плачет только, чтобы себя успокоить. А когда потерял Андрей всё: жену, детей - понял тогда: ирина настолько его любила, что заранее почувствовала, что с мужем случится беда, которая не зволит им больше встретиться ни-ког-да...
Читая текст, мы можем понять, что Андрей , как и все люди, споткнулся о собственную ошибку. Но у него большая открытая душа, в которой боль затаилась где-то глубоко, и давит до комков в горле..Героическое мужество Андрея проявилось в отсутствии всяких слёз- душевной слабости, присущей только женщинам, в огромной силе воли,которая помогла герою продолжить свой рассказ , несмотря на щемящую, глухую боль, мучающую сердце.
Художественные детали или выразительно- изобразительные средства речи
только помогают воссоздать в нашем воображении ситуацию провода отца и мужа на войну, и представить ,почувствовать душевное состояние главного героя.Да если вчитаться только в эти словосочетания - " рубаха от слёз не просыхала", " дрожит, будто подрубленное дерево", " мёртвые глаза", " безвольно опущенные руки мелко дрожали", " дрожали твёрдые губы", " губы белые, как мел", " сердце будто тупым ножом режут", сердце начинает невольно трепетать, слеза покатится,и становиться больно и за Андрея, и за его жену, и за детей... " Судьба человека" - это безмерный талант человека, написавшего это произведение - М. А. Шолохова,необычайно искусно воспользовавшегося словесными орудиями: эитетами, сравнениями, метафорами, фразеологизмами, повторами, которые воплотились в роеалистичную картину.
Подпишись на наш канал в телеграм. Там мы даём ещё больше полезной информации для школьников!
